Жемчужина Авиньона - Страница 64

— Я хотела поблагодарить тебя за то, что ты не стал вчера настаивать на исполнении обычая первой брачной ночи и не разделил со мной ложа. Это говорит о том, что ты всерьез принял принципы тамплиеров и не нуждаешься в удовлетворении вульгарных потребностей.

— Вульгарных? — коротко хохотнул Хью. — Ты что, не хочешь растить детей, Адель?

— В Библии нигде не написано, что женщина обязана рожать визжащих младенцев. Господь сам решит, надо ли нам это.

— Значит, Господь также будет и решать, делить ли нам с тобой постель? — Хью сокрушенно покачал головой, не переставая собирать сумку. Адель де Вунэ. Его жена! Правда, в том, что его жена холодна, как каменный пол донжона. И также скучна. В ее водянистых голубых глазах нет жизни. Она худа — слишком худа. У нее острые скулы и подбородок. Волосы… волосы у нее тускло каштановые, и она заплетает их в жидкую косицу не толще мизинца. Его жена!

Она не хочет делить с ним постель и не желает рожать ему детей. На мгновение перед ним встала семья де Трай. Толпа ребятишек, и все любимые, все желанные. Он вспомнил Катарину, окруженную крестьянскими детьми, цепляющимися за ее юбку, веселый смех, когда она играла с ними. Он помнил изумрудный огонь в ее глазах. Она всегда была такой живой, состоящей из плоти и горячей крови. Она была полна жизненной силой… Он снова взглянул на Адель, стоявшую посреди комнаты с руками, скрещенными на груди. Его жена!

— Сколько дней мне ждать твоего возвращения? — спросила она.

Хью подумал, что в ее голосе не было печали по поводу его неожиданного отъезда.

— Не более трех недель, — ответил он. — И вот еще что, Адель, — продолжал он, останавливаясь перед ней. — Когда я вернусь, я собираюсь нанять нового управляющего. Ты должна сказать мсье Корви, что произошла ошибка и я увольняю его.

Ошеломленная Адель с шумом втянула воздух, не зная, что ответить. Затем Хью увидел, что в ней поднимается волна раздражения, сделавшая ее похожей на растревоженную гусыню.

— Мой господин, — ответила она. — Осмелюсь напомнить тебе, что ты верный вассал короля, обязанный являться к нему по первому зову. По-видимому, и сейчас ты отправляешься к нему. Ты должен признать, что во время твоего отсутствия я буду управлять поместьем, а не ты. Для этого я и назначила управляющего, которого считаю наиболее подходящим для этой работы и с которым мне легко находить общий язык.

Хью слушал эту тираду, не шевелясь и не говоря ни слова.

— Я не собираюсь вмешиваться в те дела, где тебе принадлежит право принятия решения, — продолжала Адель. — Я делала так, как считала правильным.

— Я понимаю причины твоего поведения, Адель. Но они не имеют никакого значения. Ты ошибаешься, если думаешь, что я сейчас отправлюсь воевать за Людовика и меня не будет дома еще несколько лет. Я вернулся домой, чтобы заботиться о моем имении и его процветании. Я собираюсь много времени проводить здесь. И я буду выбирать себе управляющего и любого другого человека, который будет работать на меня! Ты немедленно отошлешь Корви!

Аде ль отвела глаза и поджала губы.

— По крайней мере, позволь ему остаться до твоего возвращения. Дай ему шанс доказать свои способности.

— Нет, я приказываю, чтобы к моему возвращению его здесь не было.

— Тогда не возвращайся подольше! — не дожидаясь ответа, Адель вышла из комнаты. Хью посмотрел на тяжелую дубовую дверь, закрывшуюся за ней. Он обманул Адель, не сказав ей, куда едет. Она решила, что он едет в Париж, к королю, что ж, тем лучше. Он действительно собирается заехать поговорить с Людовиком, но не это его главная цель. Он едет в Шантильи.

Он не может позволить, чтобы Катарина верила в то, в чем она, по словам Теренса, была уверена. Он должен увидеть ее и объясниться, загладить свою вину. Она считает, его предателем и думать об этом для Хью было совершенно невыносимо. Он о многом передумал за сегодняшнюю ночь. Катарина осталась одна, ей некуда идти. Он увидит ее еще раз, он объяснит, что не посылал за Аделью. Он должен сделать так, чтобы с девушкой все было в порядке.

Хью решил, что должен убедить Катарину вернуться в Авиньон, или отправиться ко двору короля Людовика, который приходится кузеном ее отцу. Возможно, король сможет найти ей подходящего мужа, Хью убеждал себя, что должен поступить так ради блага девушки. Он увидит ее еще раз и вернется к жизни с Аделью, на которую сам обрек себя. К жизни, которую он представлял себе очень ясно. К жизни, наполненной пустыми словами и ссорами, и к долгим, одиноким ночам в пустой постели.

Подхватив сумку, Хью вышел из комнаты. Во дворе он увидел Аврила, стоящего рядом с Цефеем. Мальчик озабоченно хмурился.

— Что с тобой? — спросил Хью, беря у него поводья.

— Я думаю, мне надо ехать с вами, мой господин.

— Аврил, много лет я обходился без твоей помощи, думаю, что справлюсь и еще несколько дней.

Паж сжал зубы, всем своим видом давая понять, что не согласен со своим господином.

— Кроме того, — добавил Хью, — мне нужно, чтобы кто-то был здесь на случай, если на мое имя придет письмо. Ты доставишь мне его.

— Я не знаю, где вы будете, господин, — ответил Аврил.

Хью вскочил на коня и наклонился, показывая, чтобы Аврил подошел поближе.

— Я буду в Шантильи.

Мальчик удовлетворенно улыбнулся.

— Это хорошо, господин. Я останусь.

Хью покачал головой. Он уже был готов повернуть Цефея и выехать со двора, когда навстречу ему галопом внесся одинокий всадник. Он подскакал прямо к Хью, спешился и подал ему сверток с пергаментом.